Введение

Мы, видимо, уже не узнаем в каком тысячелетии и где именно, в засушливом и капризном «плодородном полумесяце»¹ или в долине Нила, впервые появились такие символы плодородия и вечной жизни, как «священные» и «целебные» деревья, водные потоки (ставшие постепенно «реками рая»), «бессмертные» павлины и т.п. Из стихийных верований эти символы проникли в народные эпосы, изобразительное искусство и стали частью религиозной иконографии. Они были атрибутами богов и использовались при описании дворцов и храмов, построенных богоугодными царями. Они перекочевали в иконографию христианских монастырей, казавшихся частичками утерянного Эдема, и стали выражением «божественной истины». Вероятно, и в Храме Соломона ветхозаветные пророки видели нечто подобное. Отсюда и знаменитая цитата из книги Иезекииля:

«Потом привел он меня обратно к дверям храма, и вот, из-под порога храма течет вода на восток, ибо храм стоял лицом на восток, и вода текла из-под правого бока храма, по южную сторону жертвенника […] И когда я пришел назад, и вот, на берегах потока много было дерев по ту и другую сторону. И сказал мне: эта вода течет в восточную сторону земли, сойдет на равнину и войдет в море; и воды его сделаются здоровыми. И всякое живущее существо, пресмыкающееся там, где войдут две струи, будет живо; и рыбы будет весьма много, потому что войдет туда эта вода, и воды [в море] сделаются здоровыми, и, куда войдет этот поток, все будет живо там» (Иез. 47:1, 7-9) ²

Эти часто встречающиеся в литературе и иконографии, «две струи» или два потока вероятно изначально символизировали двуречье, а затем превратились в традицию, хотя существуют и другие гипотезы (Запад и Восток, т.е. вся Земля, наподобие будущих двуглавых орлов, и т.п.). Не нужно говорить, что означает вода для жителей Ближнего и Среднего Востока. Возможно поэтому в легендах реки текли из-под гор, на которых обитали боги:

«Речные потоки веселят град Божий, святое жилище Всевышнего» (Пс.45:5)

Несмотря на то, что Ветхий Завет веками редактировался и становился лаконичнее, в Иез., 47:3-5, подробно описано, как глубина и ширина потока постепенно нарастает: вначале он был «по лодыжку», затем «по поясницу» и, наконец, «уже тут был такой поток, через который я не мог идти, потому что вода была так высока, что надлежало плыть, а переходить нельзя было этот поток».

Мы можем лишь предполагать, что это означает: постепенное обновление «всей» жизни, обновление духовной жизни конкретного человека или нечто иное. Из Иез., 47 мы знаем, что одна из струй этого потока будет направлена к Мёртвому морю, а другая – к Средиземному, видимо,  для «просвещения язычников».

Завершим наше введение подобными же фрагментами из Откровения Иоанна Богослова:

«И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. Среди улицы его, и по ту, и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать [раз] приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева – для исцеления народов. И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему» (Откр.22:1-3),

а также, из одного из найденных в Кумране Благодарственных Гимнов (ивр. Hodayot):

«[Благодарю Тебя, Господи,]
за то, что Ты поставил меня у источника потоков на сухой земле,
у источника вод на иссохшей земле,
в руслах, орошающих сад [наслаждений посреди пустыни,]
[чтобы] плантация кипарисов и вязов [могла расти,]
вместе с кедрами, для Твоей славы.
Деревья жизни у тайного источника,
[что] спрятался среди деревьев воды.
Они должны заставить побег расти
в вечной плантации,
укорениться до того, как [он] вырастет.
Его корни достигнут долины,
и его ствол откроется живым водам,
[чтобы] стать вечной весной»
(1QH XVI 4-8; перевод наш, согл. F.G. Martinez (англ.), стр. 345)

Я не уверен, что “תדהר“ – это вяз, а “תאשור“ – кедр, впрочем, здесь это не так важно. А то, что в «Откровении» дерево плодоносит каждый месяц и для исцеления используются его листья напоминает рассказ о шумеро-аккадском «тёмном» дереве kiškanu (кишкану), упоминающемся в заклинании от злых духов, поздняя версия которого (VII в. до н.э.) была найдена в библиотеке Ашшурбанипала в Ниневии (подробнее о заклинании мы расскажем ниже). Как пишет исследователь Стивен Туэлл, эти деревья вечнозелёные, приносят плоды круглогодично, дают людям пищу, а их листья используются в медицине (см. Steven S. Tuell et al., 2012, p. 331).

В заметке мы затронем некоторые древние изображения и описания водных потоков, а затем перейдём к любимым нами Угаритским текстам (УТ) ³. Мы не будем подробно рассматривать христианскую иконографию, поскольку она, очевидно, продолжает традицию символики «обновления жизни» (сосновые шишки, павлины и др.), но один из примеров приведём. Это Святые источники, самый известный из которых, пожалуй, находится в храме Богородицы Живоносного источника в районе Балыклы (Стамбул)

 
«Живоносный источник» и его иконография. Фото внизу справа: Википедия; остальные фото: храм Богородицы Живоносного источника в Балыклы (Стамбул)

1. Инвеститура Зимри-Лима

Инвеститура Зимри-Лима — это большая (2.50 м x 1.75 м) красочная фреска, обнаруженная в Королевском дворце древнего города-государства Мари на востоке Сирии. На фреске, датируемой XVIII веком до н. э., изображен царь Зимри-Лим (ок. 1775–1761 гг. до н. э.), получающий символы правления от богини Иштар. Картина найдена in situ на стене, расположенной в т. н. «дворе 106» (англ. court no. 106) напротив входа на подиум, ведущего в тронный зал дворца, французским археологом Андре Парро (André Parrot) в ходе раскопок в Мари в 1935-1936 годах. Позже фреска была перенесена в Лувр (Париж, Франция), где и находится в настоящее время.

Инвеститура Зимри-Лима и её прорисовка (Википедия)

Фреска состоит из трех вертикальных панелей, причём две внешние, симметричные, окружают центральную. Средняя панель разделена по горизонтали на два прямоугольных регистра, обрамленных шестью параллельными разноцветными линиями. Симметрия фрески облегчает реконструкцию поврежденной левой панели. Изображение, по-видимому, отражает реальную архитектуру дворца, в котором находилось изображение. Нижний регистр средней панели – это подиумное помещение, где была обнаружена статуя богини, напоминающей месопотамскую богиню-хранительницу Ламу⁴. Богиня держала вазу, из которой текла вода. Подиумная комната открывалась в тронный зал, где и происходила инвеститура. Пальмы на боковых панелях – это, похоже, реальные деревья, посаженные во дворе дворца. Ещё одно «сказочное» дерево (кишкану?) трудно идентифицировать.

Верхний регистр средней панели показывает сцену инвеституры (процедуру наделения должностного лица властными полномочиями). Мы видим группу из пяти человек на пустом фоне. Иштар изображена в божественной короне, с оружием за плечами и серповидным мечом в левой руке. Она вручает царю символы власти: жезл и кольцо. Царь протягивает левую руку к богине, а его правая ладонь находится у рта в знак молитвы. По сторонам от царя и Иштар стоит богиня Лама в головном уборе с рогами.

К слову, сам А. Парро в статье о фреске (1937) не называет богиню Ламой, но так считает, к примеру, сайт Лувра (раздел «Mural painting»), хотя для темы нашей заметки подлинное имя богини не так важно. Помимо условной Ламы, мы замечаем справа богиню Ниншубур, вассала и помощницу Иштар.

Нижний регистр также симметричен. Он символизирует плодородие и процветание грядущего правления Зимри-Лима. На нем дважды изображена Лама, держащая вазу, из которой течёт вода. Из вазы растут растения, а в струях воды резвятся рыбы. Не исключено, что потоки можно идентифицировать, как Тигр и Евфрат. Вся картина окружена спиралью, вероятно символизирующей «вечные воды» (D. Bodi, 1937, p.29).

Перенесёмся на мгновение в Константинополь VI в. н.э. в знаменитые Влахерны , где согласно трактату Константина Багрянородного «О церемониях византийского двора» (X в.) в конхе восточной стены купальни Айон Лусма находился серебряный образ Богоматери на троне с Младенцем перед чревом, а рядом располагалась мраморная икона Божией Матери, из ладоней которой изливалась вода. Символика «богоблагодатных» вод плодородия и исцеления повторялась в истории снова и снова.

На внешних панелях фрески изображены пальмы и мифическое дерево с красным стволом, и синими листьями. По сторонам от центральной сцены в этом «райском саду» стоит всё та же Лама, воздевающая руки в молитве. Мы наблюдаем трёх мифических животных: крылатого льва, сфинкса (или грифона), а также быка с человеческой головой. Животные расположены симметрично и обращены к центру фрески. Летающие голуби символизируют «миролюбивые» черты Иштар и уравновешивают фигуру льва (на которой покоится её правая нога), говорящую о властном нраве богини.

Символика богини, стоящей на льве, была широко известна и в Восточном Средиземноморье. Не удержусь и приведу прорисовку маленького (0.19 x 0.135 м) ныне исчезнувшего фрагмента Египетской стелы времён Нового Царства (XVI-XI вв. до н.э.) с изображением богини на льве из коллекции музея Winchester College, опубликованную в статье И. Эдвардса (I. E. S. Edwards, 1955). На рельефе начертаны три имени: Кудшу («Всесвятая»), Анат и Астарта.  В более поздний период Кудшу отождествлялась с богиней Хатхор. В Угарите египетской Кудшу (также Кетеш, Кадешет и др.), скорее всего, соответствовала «праматерь богов» Ашера (мы не будем раскрывать здесь этот вопрос).

Богиня на Льве (Edwards, 1955, взято из W. Dever, p. 187; слева). Луврская стела с кодексом Хаммурапи (by Mbzt – Own work, CC BY 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=16931676; справа)

Образы на фреске инвеституры часто сравнивают с фигурами в верхней части стелы Хаммурапи (XVIII в до н.э.), на которой записан знаменитый Кодекс этого Вавилонского правителя.

2. Мотив «вазы и потока» в храме Инанны (Иштар) в Уруке

Древний шумерский город Урук, известный в арабском языке как Телль эль-Варка, как считается, был заселен еще в период Убайдов (примерно с VII по IV тыс. до н. э.). Однако известен он стал ок. 3800 г. до н. э. с началом т.н. «Урукского периода», продлившегося до 3200 г. до н. э. Вокруг Урука была возведена стена, что свидетельствовало о том, что из большого поселения он постепенно превращался в город, ставший храмовым и военным центром Южной Месопотамии. В период расцвета ок. 2900 г. до н. э. его население, проживавшее внутри стен на территории площадью 6 км², насчитывало 50-80 тысяч человек. Начиная с легендарного  Гильгамеша (XXVI в. до н.э.), правители Урука господствовали в Южном Междуречье. Впрочем, уже через сто лет гегемония перешла к Уру.

В XV веке до н. э. царь Вавилонии Караиндаш I из III Вавилонской касситской (аккад. kaššū, кашшу) династии, т .е. «выходцев из народа», пришедшего с территории нынешнего Ирана, построил в Уруке на священном участке Эанна (Eanna, E-Ana— «Храм Небес») храм богини Инанны. Фасад храма был сложен из кирпичей, образующих рельефные изображения мужских и женских божеств, держащих кувшины с водой, причём струи воды из кувшинов соединялись и образовывали непрерывный поток. Позднее, такую рельефную технику кладки применяли представители Халдейской династии Вавилона, а также иранские Ахемениды в Сузах и Персеполе. Одежда «божеств-мужчин» напоминала «чешую» (символизирующую рыб или горы), а «женщин» – была украшена вертикальными волнистыми линиями, символизирующими воду. По одной из версий, вода из кувшинов символизирует потоки, текущие с гор на равнины (в ниши). Эти потоки несут жизнь и изобилие природе и человеку.

На кирпичи была нанесена надпись на шумерском языке, называющая Караиндаша «Могущественным правителем, царём Вавилона, царём Шумера и Аккада, царём касситов, царём Кардуниаша». Кардуниашем (букв. «Колония божества, вручившего землю»), возможно, считалась территория вдоль границы с Эламом, а позднее стала именоваться Вавилония в целом.

Инанна была символом обильных урожаев, плодородия и любви. Постепенно культ этой богини вытеснил в Уруке культ верховного бога Ану, о котором мы упомянем ниже, цитируя эпос о Гильгамеше (реальном правителе, ставшем персонажем шумерских и аккадских легенд). Заняв место Ану, Инанна стала «дополнительно» выполнять функции богини победы, правосудия, помогать в семейной жизни и др. У аккадцев, вавилонян и ассирийцев она была известна как Иштар, поэтому урукский храм часто называют храмом Иштар. Её называли «Царицей Небесной», а самыми известными символами были планета Венера, лев и восьмиконечная звезда.

Инанна была символом обильных урожаев, плодородия и любви. Постепенно культ этой богини вытеснил в Уруке культ верховного бога Ану, о котором мы упомянем ниже, цитируя эпос о Гильгамеше (реальном правителе, ставшем персонажем шумерских и аккадских легенд). Заняв место Ану, Инанна стала «дополнительно» выполнять функции богини победы, правосудия, помогать в семейной жизни и др. У аккадцев, вавилонян и ассирийцев она была известна как Иштар, поэтому урукский храм часто называют храмом Иштар. Имя Инанны может происходить от шумерской фразы nin-an-ak, означающей «Госпожа/Царица Небес» (англ. “Lady of Heaven”), хотя здесь есть своя проблема: клинописный символ Инанны не является лигатурой символов «госпожа» и «небо» (см. также G. Leick, 2003; R. Harris, 1991 и др.). Самыми известными символами Инанны были Венера, лев и восьмиконечная звезда.

Отдельные секции фасада храма Инанны сейчас можно видеть в Национальном музее Ирака в Багдаде, а также в Пергамском музее в Берлине.

Фрагмент фасада храма Инанны (Багдад) (indroyc.com). В нишах кладки чередуются стоящие мужские и женские божества, держащие вазы, из которых двойными струями изливается вода; эти потоки могут символизировать Тигр и Евфрат. Мужское божество –  это, возможно, Эа (бог воды), а женское – Инанна

3. Статуи и печати с изображением божеств с кувшинами, из которых течёт вода: Мари, Лагаш, Хатти и Сирия (согл. D. Bodi, 2015, p. 29-30)

В ходе третьего сезона раскопок в Мари А. Парро нашёл в зале № 64 у подножия подиума статую богини с кувшином, из которого текла вода (мы писали об этом выше). Этот кувшин был соединён с водоводом, проходившим вертикально через статую. Вода в кувшин поступала из расположенного выше резервуара и вытекала из дна сосуда, поражая гостей дворца. Выясняется, что этот древний иконографический мотив встречается уже в Шумере. В Лагаше у царя Гудеа (около 2200 г. до н.э.) была статуя, где он собственной персоной держал вазу с текущей водой, как бы выполняя роль посредника между богами (дающими воду) и людьми.

Статуя богини из Мари (слева) и царя из Лагаша (справа). Источник: D. Bodi, p. 30

Подобный мотив встречается и на хеттской цилиндрической печати, опубликованной тем же А. Парро (1951) и датированной серединой II тыс. до н. э. Гематитовый цилиндр изображает женское божество, держащее вазу, из которой вытекают четыре ручья, а одна струя наполняет кубок. Печать, очевидно, символизирует изобилие и плодородие. На другом гематитовом цилиндре из Северной Сирии, датируемом 1850-1720 гг. до н.э., мы видим «водное божество» с кувшином, из которого течёт вода, а также потоками, вытекающими из плеч божества (Фрайбург, Библейский музей, https://www.bible-orient-museum.ch/de/). Ещё одна цилиндрическая печать из того же музея, найденная, вероятно, в Ямхаде (древнее аморейское царство Сирии в районе Алеппо) изображает сидящего бога с чашей с водой. Кстати, нам не удалось разыскать на сайте музея искомые печати, и мы будем благодарны читателем за их фотографии.

Таким образом, иконографический мотив «бога и воды» был широко распространён в различных культурах Ближнего и Среднего востока в конце III-го и во II-м тыс. до н. э.

Заметим, что иконографический мотив «царя», дарующего подданным воду, после Лагаша использовался в культуре бесчисленное количества раз, вплоть до нынешнего времени. Просто правителя уже не ассоциировали с богами буквально. Вспомним, к примеру, построенные султанами и наместниками многочисленные благотворительные фонтаны (араб. «себиль») во дворах мечетей и на улицах мусульманских городов.

Приведём и ещё один пример: реконструкцию т.н. «иродианского» здания в Иерусалиме, примыкавшего с юга к «мосту «Вильсона» (ивр. הגשר הגדול – «хаГешер хаГадоль»), проходившего под нынешней «улицей Цепи» (ивр. רחוב השלשלת – «рехов ха-Шильшелет»), по которому на Храмовую гору подавалась вода из Хевронских гор (см. фото). Многочисленные водные струи, миквы и бассейны в центре засушливого Иерусалима, построенные в двух шагах от Храмовой горы, несомненно, должны были поразить гостей Ирода I Великого, правившего в Иерусалиме 34 года (И. Флавий, ИД, кн.17, гл.8:1).

 
Нижний акведук и «Иродианское» здание в Иерусалиме (слева). Световая реконструкция водных струй (справа)

4. Мозаика синагоги в Хаммам-Лиф и «исцеляющие деревья»

Ещё один пример – мозаика в главном зале синагоги Хаммам Лиф (III-V вв. н.э., Тунис, Северная Африка), обнаруженная в 1883 году французским капитаном Эрнестом де Прюдомом (Ernest De Prudhomme). Впоследствии, она была распилена на панели, снята и продана. В центре мозаики находилась надпись на латыни, а по её сторонам – два ромба с семисвечниками («менорами») внутри. Над надписью располагался сюжет с изображением воды, рыб, растений и водоплавающих птиц, а также – «колеса жизни». Под надписью можно было видеть фонтан, окружённый павлинами и пальмами, и всё это напоминало «райский сад» (Z. Ameisenowa, 1938).

Мозаика в синагоге Хаммам Лиф (Википедия, согл. La Mosäique de Hammam-Lif, Nouvelle Observations. In: Revue Archéologique Band 3 (Jan–Jun 1884), S. 273–275, Tafeln IX–X (Inscription de la grande salle)

Аналогия с инвеститурой из Мари – но не прямое копирование – здесь очевидна, причём объекты разделяют две тысячи лет. Источник воды и здесь, и там является «источником жизни», что доказывают растения и рыбы в Мари, и цветущие растения, и птицы в Хаммам Лиф, находящиеся в окружении «райского сада» с животными и пальмами. В правой части мозаики, в «обитаемом свитке» (англ. inhabited scroll) из листьев аканта, изображены лев и утка, а слева, в таком же свитке, мы видим птиц, некое четвероногое (заяц?) и две корзины фруктов.

Коснёмся и ещё одного мотива, зачастую «сопровождающего» в литературе и иконографии водные потоки. Это исцеляющие деревья (англ. “healing tree”, как в Иез. 47: 7) или, обобщая, «деревья жизни» (англ. life-giving tree). Мы немного говорили об этом во Введении, где упомянули о дереве kiškanu, о котором сейчас расскажем подробнее.

И ещё о павлинах. Фрески в катакомбах Виа Латина в Риме (Гипогей Теллуры, IV в. н.э.) Фото: Merike Joosep (публикация в ФБ от 03.09.2022)

В древнем (VII в. до н.э.) двуязычном шумеро-аккадском заклинании от злых духов, найденном на клинописной табличке в библиотеке Ашшурбанипала в Ниневии, описывается целебное тёмное дерево гиш-кин (шум. giš-kin/ аккад. kiškanū, кишкану), растущее в Эриду – одном из древнейших городов Шумера, «в чистом месте», «в роще куда никто не ходит», «в устье/слиянии двух рек», «из подземной воды-апсу»⁵. Приведём несколько строчек из этого заклинания (перевод наш с англ. из D. Bodi, 2015):

194. из чистого храма, подобного роще, куда доступа нет, поднимается тёмное дерево,
195. внутри его – <боги> Шамаш и Таммуз (Думмузи),
197. у устья/слияния двух рек

В заклинании используется целый ряд символов: тёмное дерево (кишкану), имеющее исцеляющие свойства, первородные воды-апсу, обладающие созидательной, регенерирующей силой, призываются многочисленные боги, такие как Намму, который активно участвует в создании людей, а также другие – Шамаш, Таммуз –  дарующие изобилие и обновление.

Как отмечает Д. Боди, в подобном заклинания из Суз (нынешний Иран), царь приравнивается к целительному дереву: «Царь создан в чистом месте, подобно дереву кишкану» (Mémoires de la Délégation en Perse, 14, 91 obv. 1). Что, в общем, неудивительно – правители издавна пытались показать, что обязаны властью богам и обладают уникальными «силами».

О многочисленных деревьях говорится и в апокрифической книге Еноха I. Приведём обширную цитату:

«Оттуда я пошел в другое место земли, и он (Михаил) показал мне там горный хребет огненный, который горел и день и ночь. И я взошел на него и увидел семь великолепных гор, из которых каждая отделена от другой, и великолепные (драгоценные), прекрасные камни; все было великолепно и славного вида и прекрасной видимости; три горы расположены к востоку, одна над другой укреплена, и три к югу, одна над другой укреплена; здесь были и глубокие вьющиеся долины, из которых ни одна не примыкала к другой. И седьмая гора была между ними; в своей же вышине они все были подобны тронному седалищу, которое было окружено благовонными деревьями. И между ними было одно дерево с благоуханием, какого я еще никогда не обонял ни от тех, ни от других деревьев; и никакой другой запах не был похож на его запах; его листья, и цветы, и ствол не гниют вечно, и плод его прекрасен; а его плод подобен грозди пальмы. На этот раз я сказал: «посмотри на это прекрасное дерево: прекрасны на вид и приятны его листья (ветви), и его плод очень приятен для ока». Тогда отвечал мне Михаил, один из святых и почитаемых ангелов, бывший со мною, который был поставлен над этим. И он сказал мне: «Енох, что ты спрашиваешь меня о запахе этого дерева и стремишься узнать»? Тогда я Енох отвечал ему, говоря: «обо всем я желал бы нечто узнать, но особенно об этом дереве». И он отвечал мне говоря: «эта высокая гора, которую ты видел и вершина которой подобна престолу Господа, есть Его престол, где воссядет Святый и Великий, Господь славы, вечный Царь, когда Он сойдет, чтобы посетить землю с милостью. И к этому дереву с драгоценным запахом не позволено прикасаться ни одному из смертных до времени великого суда; когда все будет искуплено и окончено для вечности, оно будет отдано праведным и смиренным. От его плода будет дана жизнь избранным; оно будет пересажено на север к святому месту, – ко храму Господа, вечного Царя. Тогда они будут радоваться полною радостью и ликовать во Святом; они будут воспринимать запах его в свои кости, и продолжительную жизнь они будут жить на земле, как жили твои отцы; и во дни их жизни не коснется их ни печаль, ни горе, ни труд, ни мучение» (1-й Кн. Еноха 24:1–25:6)

На этом мы и остановимся, поскольку «потенциальные» иконографические райские сады и живоносные деревья мы наблюдаем и в византийских синагогах (Маон/Нирим и др.), и в христианских храмах, и даже в исламе (Дворец халифа Хишама в Иерихоне, 743-744 гг.).

Дворец Хишама в Иерихоне

Эта тема, видимо, широко использовалась и в Древнем Египте, и в ханаанской традиции бронзового века, и в Иудее до реформ царя Иосии (VII в.) и Вавилонского изгнания. См., к примеру, наделавшие в своё время много шума статью Рут Эстрин (Hestrin, Ruth, 1991) и книгу “Did God Have a Wife?” американского археолога и историка Билла Дивера (W. Dever, 2008).

Настенная роспись из погребальной камеры фараона Тутмоса III (Египет) с «грудью», выступающей из ветвей сикомора и поддерживающей её ветвью-рукой из другой части дерева (слева). Египетская подвеска с богиней Атират (Athirat)/Элат – ханаанским эквивалентом библейской Ашеры, в похожем на сердце парике египетской богини Хатхор (Угарит, XIV – XIII вв. до н.э.; справа). Источник: W. Dever, p.228

5. Современные реалии

И в наши дни встречаются «священные» деревья. Одно из них можно видеть на острове Прингипос (Бююкада) в Мраморном море на подъёме к монастырю Св. Георгия (Кудунского). Вот уж, пример собирания «святости». Ветви этого дерева густо повязаны выгоревшими на солнце завязочками из разноцветных тканей. Жаль, что фотография дерева в моём архиве затерялась.

На острове Прингипос (2017)

Вернёмся к нашим «двойным потокам» и рассмотрим их упоминание в угаритской мифологии тем более, что по времени угаритские тексты намного ближе к Библии (и, соответственно, к Иез. 47), чем легенды из Аккада и Шумера.

6. Угаритский эпос

Угаритские тексты (УТ) написаны клинописью на глиняных табличках, и поэтому для их передачи обычно используется модифицированная латинская транскрипция (см. Приложение). Прежде, чем привести несколько фрагментов, казалось бы, перегружающих изложение, отметим, что такой подход рассчитан, прежде всего, на читателей, владеющих ивритом, к которому язык табличек очень близок.⁶  Соответственно, в латинской транскрипции УТ такой читатель несомненно различит знакомые ивритские слова, их основу (англ. stem) ⁷ или корни. Тем же, кто не владеет ивритом, будет достаточно перевода.

Угаритская грамматика сложнее ивритской. Так, в этом языке больше глагольных форм, включая т.н. «активную» (англ. energetic), и фраза «я обязательно вернусь» будет звучать, как aṯbn (^<aṯûbanna). Человек, знающий иврит, приглядевшись, «разложит» её на «ашув» + «ана» (отсутствующий в иврите признак активной формы), и вполне поймёт смысл. Впрочем, по поводу значения многих угаритских слов среди специалистов до сих пор нет и, по-видимому, не будет, единства, в чём мы убедимся ниже.

Угарит, ныне называемый Рас Шамра (араб. «укропный мыс»), находится на территории современной Сирии, к северу от Латакии, в нскольких километрах от побережья Средиземного моря. Район древнего угаритского порта обычно именуют Минет эль-Бейда (араб. «Белая гавань»). К северу от Угарита на границе Турции и Сирии южнее устья реки Оронт расположен горный хребет с белоснежной вершиной, известной под названиями: Джебель Акра (араб. Jebel Aqra), Кылыч Даг (тур. Kel Dağı, Kılıç Dağı), а также – со времён античности –  Касиус (Mt. Cassius). Однако 3.5 тыс. лет назад это была гора Цафон – обиталище ханаанского бога бури и плодородия земли Баала (b^<l).

В УТ гора Цафон упоминается, как “ġr ṣpn”(«ġaru ṣaponu»), “ṣrrt ṣpn”(«ṣuraratu ṣaponu») и ”mrym ṣpn” («maryamu ṣaponu»), и читатель несомненно увидит здесь сходство со знакомыми ивритскими: «haр», «цур» и «мером», не говоря уже о самом «цафоне», который означает «север», причём родственные слова «мацпун» – это «совесть», а «цофен» – «код» (от ивр. леацпин – прятать, ибо солнце на севере «спряталось»). К сожалению, на снимке не виден находящийся южнее второй пик хребта – гора Нану (Наная) или Анти-Касиус (Anti-Casius). Обе горы хотели оплакать безвременную кончину царя Кирты из соимённого эпоса, но тот выздоровел, благодаря вмешательству главы пантеона богов Эля (^>il). Говорят, что на Цафоне сохранилось нераскопанное святилище, но, чтобы туда попасть надо «подвинуть» турецкую армию.

Гора Джабель Акра. Фото слева: вид с севера (А. Рычков). Угарит находился у подножия горы с противоположной (южной) стороны. Фото справа: Google Maps

Во втором тысячелетии до н. э. Угарит был одним из важных ханаанских городов-государств. Он имел тесные связи с хеттской империей, время от времени отправлял дань Египту и поддерживал торговые и дипломатические связи с Кипром («Алашия»), что задокументировано в архивах и подтверждено найденными в Угарите микенскими и кипрскими гончарными изделиями.

Угарит был разрушен вскоре после 1200 г. до н. э. в результате нашествия «народов моря» ⁸ и вновь обнаружен в 1928 году, благодаря сирийскому крестьянину, вскрывшему плугом гробницу городского некрополя. Начало же поселения датируется VIII тыс. до н.э. (Marguerite Yon, p. 15).

Сводчатые могилы и расписанная керамика первоначально привели археологов к мысли, что здесь была Микенская колония, но после обнаружения и расшифровки первых текстов стало ясно, что Угарит был семитским. Населяли его и микенцы, но они были лишь частью многоязычного космополитического порта, где жили также хетты, вавилоняне, хурриты, египтяне, и, конечно же, коренные ханаанеяне (ивр. כנענים  – «кнааним»,).

Этот термин, вероятно, требует пояснения. Ханаанеяне были группой народов семитского происхождения, которые в ходе третьего и второго тысячелетий до н.э. заселяли большие районы того, что мы сейчас называем Сирией, Ливаном, Израилем, Палестиной и Иорданией. Они никогда не были организованы в одну политическую единицу, однако независимые города-государства, такие как Угарит, Библос, Сидон, Тир, Сихем (Шхем) и Иерусалим, имели общий (или похожий) язык и культуру. Этимология названия Ханаан неясна. Раннее объяснение происходит от семитского корня “kn^<”, «быть низким, смиренным» (ср. ивр. נכנע, «нихна» – сдавшийся, покорённый). Поэтому ученые предположили, что Ханаан означает «низменный», в отличие от Арама, по-видимому, «нагорья» (от сем. корня “rm”, «высокий»). Другие считали, что Ханаан – это «покоренный», название египетской провинции в Леванте, которое превратилось в имя собственное аналогично латинской Provincia Nostra (первая римская колония к северу от Альп, которая стала Провансом). Интересующимся темой можно порекомендовать статью Роберта Дрюса (Robert Drews, 1998) и обсуждаемую в ней литературу.

Один и тот же тип алфавитной клинописи, использованный в УТ, был найден в нескольких местах Израиля и Палестины. Согласно древнеегипетской географии, северная граница Ханаана была к югу от Угарита, но из многих религиозных и литературных особенностей  стало ясно, что Угарит был частью ханаанского общества.

Время гибели города в рамках «общей катастрофы» позднего бронзового века можно установить. В уровне разрушений Угарита был найден египетский меч с именем фараона Мернептаха, правившего приблизительно в 1213-1203 годах до н. э. Клинописная табличка, обнаруженная в 1986 году, также показала, что Угарит был уничтожен после смерти Мернептаха. Принято считать, что во время разгрома народов моря египтянами на восьмой год правления Рамсеса III (1178 г. до н.э.) Угарит уже был разрушен. Угаритская табличка KTU 1.78 сообщает о солнечном затмении 21 января 1192 года. Радиоуглеродный анализ, в сочетании с другими историческими и астрономическими данными, указывает на разрушения города в период между 1192 и 1190 годами до н. э. (D. Kaniewski et al., 2011).

В ходе раскопок проводившихся в Угарите начиная с 1929 года – в то время его территория находилась под французским контролем – были найдены тысячи, зачастую повреждённых, табличек из обожжённой глины с различными текстами: дипломатической перепиской, административными решениями, юридическими документами, снадобьями для исцеления лошадей, описанием астрономических событий, списками богов и пожертвований, рассказами о культах и ритуалах. Обнаружены также «словари» с переводом слов на иностранные языки и старейший полный алфавит с последовательностью букв, примерно совпадающей с нынешней латинской. Но более всего известна мифологическая художественная литература – около пятидесяти стихов, включая три больших эпоса: о Баале, царе Кирте (Керете) и герое Акхате. Многие из этих текстов, найденных в районе Угаритских храмов, принадлежат перу (тростниковой палочке) одного человека: Илимилку из Шубана. Речь, понятно, идёт о писце, а не об авторе.

Краткий обзор основных угаритских эпосов и рассказ об угаритских богах можно найти, к примеру, в учебнике Марка Вильямса (M. Williams, 2012) и книге “Stories from Ancient Canaan” (2012), а мы лишь напомним, что УТ заметно повлияли, а иногда и фрагментарно вошли в книги Ветхого Завета, что давно заметили специалисты. Понятно, что речь идёт не о буквальном, а литературном заимствовании, о красивой поэзии. Из похожих описаний «славных деяний» Баала и ветхозаветного еврейского бога YHWH вовсе не следует их тождественность, тем более что пантеон богов в Ханаане менялся от места к месту и с течением времени, и на него влияли культы соседних народов. Даже современный угаритскому культ в расположенном в 220 км восточнее Эмаре (Emar) уже отличался, да и язык найденных там табличек был иной – аккадский. Тем более, нельзя слепо переносить угаритский пантеон ранней и средней бронзы на Израиль и Иудею железного века, хотя фрагментарно, кажется, можно. Если богиня охоты Анат к тому времени «сходит со сцены», то с Баалом до Вавилонского изгнания справиться не удалось. То же название Иерусалим, относящееся к бронзовому веку, многие исследователи трактуют, как «освещённый Шалимом/Шалемом» – ханаанским божеством заходящего солнца, упоминаемым в УТ. Мы писали об этом, к примеру, здесь .

Подробнее о об этой теме можно узнать из перечисленных выше источников (и указанной там литературы). А мы ограничимся обещанными «реками».

Карта вторжений Народов моря в районе Эгейского моря и Восточного Средиземноморья в конце позднего бронзового века (синие стрелки). Города, пострадавших от набегов, обозначены датами разорения. Внутренние вторжения показаны фиолетовыми стрелками (DOI: 10.1371 / journal.pone.0020232.g001)

В УТ трижды, и практически в одних выражениях говорится о том, как к главе пантеона богов Элю ⁹ заходят «высокопоставленные» просительницы. В повести об Акхате (KTU 1.17 VI: 46-49) и в цикле о Баале (KTU 1.3 V: 5-8) в убежище Эля буквально врывается с требованиями переходящими в угрозы его необузданная дочь богиня охоты Анат (^<nt), а ещё раз в цикле о Баале приходит и сама «прародительница» богов (qnyt ilm – “qāniyati ^>ilīma”) Ашера (^>aṯrt), в сопровождении всё той же Анат (KTU 1.4 IV: 20-24). К слову, нигде в текстах не сообщается, что Анат имеет какое-то родство с Ашерой.

Обитель Эля находится у источника двух рек и называется “dd”, что произносится примерно, как “thad”. Слово это специалисты переводят, как шатёр, гора, холм, грот и др., хотя для всех этих слов в угаритском есть другие варианты. Ближайшие семитские аналоги — это, по-видимому, ивр. «шед» (שד – грудь) и аккад. “šadu” (гора, убежище). Поскольку в УТ не говорится, что у Эля есть дворец (hkl), то будем «обобщённо» переводить “dd”, именно, как «убежище» (аналог. англ. refuge). Тем более, что Эль – это бог-создатель, не занимающийся повседневной активностью, как, скажем, Баал, объезжающий Землю на «облачной колеснице», наблюдая за стадами и посевами.

В цикле о Баале Анат (а в другом случае – Анат и Ашера) просят у Эля разрешение на строительство дворца для Баала: “wn.^>in.bt.lb^<l/km.^>ilm” (KTU 1.4: IV: 50-51). Звучит эта фраза на угаритском, скорее всего, как «ва-на-йену-бету-ле-Бали-кама-элима» («ибо у Баала нет дома, как у богов»). Если учесть, что “yānu” по-аккадски означает «нет», то фраза становится понятной и на иврите, где принимает форму «ва-эйн-бет-ле-Баал-кмо <эцель> элим». Но не будем загружать читателя сравнительным анализом.

А теперь приведём фрагмент текста, описывающий начало визита Ашеры к Элю (согл. M. Smith and W. Pitard, 2009, p. 493):

^>idk.l ttn.pnm
^<m. ^>il.mbk.nhrm
qrb. ^>apq.thmtm
tgly.dd.^>il.
wtb^>u/qrš.mlk. ^>ab.šnm (KTU 1.4: IV: 20-24)

Вот, как выглядят транскрипция и английский перевод указанного фрагмента:

So, she headed out                                                            ^>iddaka la-tatina panīma/
For El at the springs of the (two, ИЦ) ¹⁰ Rivers,                 ^<imma ^>ili mabbikê naharêma/
Amid the streams of the (two, ИЦ) Deeps                          qirba ^>appiqê tahāmatêmi
She came to El’s mountain                                                 tagliyu dada ^>ili
And entered the tent of the King, the Father of Years         wa-tabū^>u / qarša malki ^>abi                                                                                              šanīma

А вот наш примерный перевод на русский:

«И обратила <она> лицо свое к Элю,
К источнику двух рек
Вблизи начала двух ущелий (ср. ивр. אפיק – «афик», русло и תהום – «тэhом», пропасть, бездна).
Явилась <она> в пристанище (dd, ИЦ) Эля,
И вошла в шатёр Царя, Отца Времён» ¹¹

Два других фрагмента УТ, в которых идёт речь о том, что бог-создатель Эль живёт у источника двух рек очень похожи на вышеприведённый. В УТ не сказано, что эти реки обладают живительной силой, и куда они текут, но «дом бога» стоит у их истока. Точно также, как в Иез. 47 реки вытекают из-под Храма, несомненно, считавшегося «жилищем Бога».

Пророчества Иезекииля произносились спустя более, чем 500 лет после падения Угарита, и акцент в них делался совсем на другом: на вере в Бога, на вере в обновление и спасение еврейской жизни под угрозой Вавилонского уничтожения. Угаритские повествования об Акхате и Баале (особенно, последний) – это, скорее, опосредованные взаимоотношения человека и природных циклов (и катаклизмов). Эль не играет в этом решающей роли. Но не исключено, что в каких-то недошедших до нас угаритских легендах тема «двух рек» была раскрыта полнее и, вдохновляя пророков, была известна в Ханаане сотни лет спустя.

Почему рек (и ущелий) два мы опять же не знаем. Скорее всего, на это повлияли легенды шумеро-аккадско-вавилонского Двуречья, а может, как мы писали выше, это символика Запада и Востока, т.е. всего мира.

В вышеприведённом английском переводе, вообще, опускается, что ущелий и потоков два, а ведь это очевидно. В семитских языках счёт ведётся на «раз-два-много». К примеру, на иврите фраза «река – две реки – рЕки» запишется, как נהר-נהריים-נהרות («наhар – наhараим – наhарот»). В случае угаритского перевода фразы “mbk.nhrm“, можно сослаться на словарь (G. Del Olmo Lete, p.524) и т.д.

О влиянии мифов Двуречья на УТ говорит, пожалуй, и эпизод из повести об Акхате, в котором герой Акхат отвергает требования (домогательства?) богини Анат подобно тому, как на шестой табличке «Эпоса о Гильгамеше» Гильгамеш отвергает домогательства богини Иштар.

Итак, на пире, устроенном юным Акхатом по распоряжению своего отца Данеля перед первой охотой внезапно появляется Анат и требует отдать ей «волшебные» лук и стрелы, которые в подарок Акхату принёс ханаанский Гефест, бог магии и технологий, мастер-золотые руки, Котар-ва-Хасис ¹² (“kṯr w ḫss”, «умелый и проницательный»). Взглянув на первую часть имени (kṯr), знатоки иврита улыбнутся, увидев знакомое «пригодный» («кошерный»).

Взамен, Анат предлагает герою серебро и золото (“ksp w ḫrṣ”), но тот разумно отправляет её к Котару-ва-Хасису. Дальнейшее изложение основано на выдержках из табличек KTU 1.17 VI: 26 (и далее), а также KTU 1.18 I: 10-18.

Завистливая Анат обещает Акхату бессмертие: “blmt”, хорошо понятное на иврите и арабском, если разбить его на два: “bl + mt”. Акхат отвергает и это:

“al tšrgn y btltm dm Iģzr šgrk ḫḫm” – «не путай меня, о Дева, ибо для героя твоя путаница – грязь» (обратите внимание на неожиданные ритм и рифму оригинала на угаритском),

разумно замечая, что

“mt kl amt w an mtm amt”–  «все умирают, и я умру смертью всех».

Однако затем он явно «перегибает палку»:

“qštm l mhrm ht tṣdn tinṯt” – «луки для воинов, разве женское дело охотиться»?

И разъярённая Анат уходит, замыслив месть, приходит к Элю (в упомянутом нами фрагменте KTU 1.17 VI: 46-49), жалуется, угрожает и добивается невмешательства Отца Времён, который «сдавшись» произносит следующие слова:

“ḫnp lbk ḫd d iṯ b kbdk” – «направь своё сердце на нечестивое действо (от аккад. “hanapu”, «ханапу» – поступать низко, нечестиво), делай, что хочешь» (и опять мы видим рифму в оригинале).

После этого Анат покидает Эля и строит план убийства героя.

В эпосе о Гильгамеше, несколько фрагментов которого были найдены в Угарите, богиня Иштар пытается соблазнить героя (поэтому многие считают, что в повести об Акхате под словом «лук» подразумевается «не только лук»), но тот отвергает домогательства и для «пущего унижения» напоминает ей о предыдущих любовниках: Таммузе, Птичке-пастушке, могучем льве, жеребце, Ишуллану-садовнике и их несчастной судьбе.

Казалось бы, этот вполне жизненный сюжет может быть простым совпадением. Однако, и в угаритской легенде об Акхате, и в шумеро-аккадском эпосе о Гильгамеше оскорблённые богини (соответственно, Анат и Иштар) бегут жаловаться и требовать «разрешения на месть» к своим всемогущим отцам (Элю и Ану). Вот, к примеру, как ведёт себя Иштар:

«Как услышала Иштар эти речи,
Иштар разъярилась, поднялась на небо,
Поднявшись, Иштар пред отцом своим, Ану, плачет,
Пред Анту, ее матерью, бегут ее слезы:
«Отец, поношенье Гильгамеш учинил мне,
Гильгамеш перечислил мои прегрешенья,
Все мои прегрешенья и все мои скверны».
Ану уста открыл и молвит,
Вещает ей, государыне Иштар:
«Не ты ль оскорбила ц а р я Гильгамеша,
Что Гильгамеш перечислил твои прегрешенья,
Все твои прегрешенья и все твои скверны?» (табл. VI, 80-91, пер. И. М. Дьяконова, 1961)

На этом мы пока закончим, и в заключении приведём ещё один пример бесконечной повторяемости древней символики бессмертия: византийский саркофаг из Базилики Sant’Apollinare Nuovo в Равенне. Здесь мы видим и павлинов у источника/чаши и безостановочное «колесо фортуны», и возможность вечной жизни в Царстве Небесном, полученную через искупление Иисуса Христа на кресте.

Саркофаг из Базилики Sant’Apollinare Nuovo в Равенне. Фото А. Рычков

Вместо заключения

Основная задача, которую мы ставили, заключалась в ответе на вопрос: упоминаются ли в Угаритских текстах (УТ) «два потока», подобно текущим из-под Храма в Иез. 47? Ответ на этот вопрос положительный; «потоки» упоминаются трижды: дважды в цикле о Баале и единожды в повести об Акхате, практически, одними и теми же словами.

У источника двух потоков в УТ живёт верховный бог, «отец времён», Эль. В УТ не сказано, что эти потоки (реки) обладают живительной силой, на что явно намекается у иудейского пророка, и куда они текут, но «дом бога» стоит у их истока. Аналогия с Библейским текстом напрашивается: в Иез. 47 реки вытекают из-под Храма, несомненно, считавшегося «жилищем Бога».

Пророчества Иезекииля произносились спустя более, чем 500 лет после падения Угарита, и акцент в них делался на вере в Бога, в обновление и спасение еврейской жизни под угрозой Вавилонского уничтожения. Угаритские повествования об Акхате и Баале (особенно, последний) – это, скорее, опосредованные взаимоотношения человека и природных циклов (и катаклизмов). Цикл о Баале, формально, это соперничество бога бури и плодородия скота, и почвы Баала с богом моря Ямом и подземного царства Мотом. По воле Совета Богов Баал спускается в подземный мир, становится пленником Мота, и на земле наступает летняя жара и засуха. Сестра Баала Анат находит пленённого брата, возвращает его на землю, на поля выпадают долгожданные дожди, скот плодится и размножается, всё оживает.  Эль и «его реки» не играют в этом решающей роли. Но не исключено, что в недошедших до нас угаритских легендах тема «двух рек» была раскрыта полнее, и вдохновляя пророков была известна в Ханаане сотни лет спустя.

Почему потоков два мы опять же не знаем. Скорее всего, на это повлияли легенды шумеро-аккадско-вавилонского Двуречья, а может, как мы писали выше, это символика Запада и Востока, т.е. всего мира. Ни Угарит, ни, тем более, Иерусалим не относятся к Междуречью, а расположенные там государства были, скорее, их врагами.

С живительными водными потоками в древних легендах и иконографии (здесь речь не идёт об Угарите) часто соседствовали «деревья жизни», животные и птицы, в частности, павлины. Мы привели несколько таких примеров, из Откровения Иоанна Богослова, одного из Кумранских Благодарственных гимнов, фрески инвеституры в Мари и др., но не ставили задачу подробно исследовать эту тему. Здесь – это просто примеры древних символов плодородия и жизни, а иногда – и истинной веры.

Приложение. Угаритский алфавит и его латинская транскрипция, согл. M. Williams, 2012

Примечания:

1. Плодоро́дный полуме́сяц (ПП) — условное название региона на Ближнем Востоке, в котором в зимние месяцы наблюдается повышенное количество осадков. Название является переводом английского термина «Fertile Crescent», введённого в научный оборот американским археологом Дж. Г. Брэстедом в книге «Древние тексты Египта» («Ancient Records of Egypt») в 1906 году. Местность была названа так из-за тучной почвы и формы (на карте), напоминающей полумесяц. ПП составляют Месопотамия и Левант, который, в свою очередь, делится на историческую Сирию и историческую Иудею. Занимает современные территории Кипра, Ливана, Израиля, Сирии, Ирака, юго-востока Турции, юго-запада Ирана и северо-запада Иордании. В ПП в процессе Неолитической революции зародились земледелие и скотоводство. В ПП появились древнейшие городские культуры мира (таких как сирийский Мурабат). В IV-I тыс. до н. э. здесь проживало более 10 % населения Земли (Вики)
2. Деревья, растущие у источников воды, упоминаются также в книгах Иезекииля (47:7), Псалтыре (1:3), Иеремии (17:8). Воды, текущие из священного места — у Иоиля (3:18) и Захарии (14:8). В раннем христианстве, помимо Откровения (22), о «реках воды живой» говорится, в частности, в Евангелии от Иоанна (4:14 и 7:38)
3. Угаритские тексты (УТ) – это свод древних клинописных записей, найденных, начиная с 1928 года, в Угарите (араб. وغاريت‎, на холме Рас Шамра) и Рас Ибн Хани, в 100 км к северу от Латакии (Сирия). Тексты написаны на угаритском, ранее неизвестном, северо-западном семитском языке. На сегодняшний день обнаружено около 1500 текстов, включая фрагменты. Примерное время создания табличек: XIII-XII вв. до нашей эры. Использованы 30 клинописных знаков. Основное направление письма – слева направо. Существует несколько баз данных УТ. Мы пользуемся базой KTU ( Keilalphabetische Texte aus Ugarit, от нем. Keil – клин, Schrift – письмо), где, к примеру, адрес KTU 1.3 III 38, означает строчку 38 в колонке 3 в табличке 3 «Эпоса о Баале» (KTU 1). См. также Dietrich, O. Loretz, and J. Sanmartin. The Cuneiform Alphabetic Texts from Ugarit, Ras Ibn Hani, and Other Places. Münster 2013
4. Ла́ма (Ламассу) — в шумеро-аккадской мифологии — добрая богиня, покровительница и защитница. Считалось, что свою Ламу имеет каждый человек (Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия, megabook.ru)
5. Абзу́ (аккад. Апсу́, др.-греч. Ἀπασών); также шум. Энгурра (аккад. Энгур) — в шумеро-аккадской мифологии мировой океан подземных пресных вод, окружающий землю. Ассоциировался с плодовитостью и считался источником всех ручьев, рек, озер и других пресных водоемов (Википедия)
6. Грамматика угаритского языка изложена,  в частности, в M. Williams (2012)
7. В изменяемых словах основа (англ. stem) определяется как часть слова без окончания и формообразующего суффикса
8. «Народы моря» – предполагаемая конфедерация мореплавателей, нападавшая на древний Египет и Восточное Средиземноморье до и в эпоху т. н. «Катастрофы поздней бронзы» – периода разрушения цивилизаций, культур, городов, происходившего ок. 1200 до н.э. и позже. Причины катастрофы до конца не выяснены, но одним из факторов была засуха в Восточном Средиземноморье
9. Эль (El, ^>il) – отец богов и смертных, соответствующий месопотамскому Ану и греческому Кроносу (Cronus, Kronos и т.п.). Среди его эпитетов: «Бык» (the Bull, “ṯr”), «Отец Времён» (the Father of time, “ab šnm“), «Отец Человечества» (Father of Humanity, “ab adm,”), Царь (the King, “mlk“), «Создатель Созданий» (Creator of Creatures, “bny bnwt”), «Милостивый и Милосердный» (Kind and Compassionate, “lṭpn d pid”, ср. араб. «фуад», فؤاد – сердце), «Милостивый и Святой» (Kind and the Holy One, “lṭpn wqdš“) и др. Некоторые эпитеты присущи только одному произведению, что может говорить о большом временном разбросе в создании УТ
10. В тексте, очевидно, говорится о двух реках: naharêma (ср. ивр. נהריים – наhараим); см. Dictionary, 2003, p. 524. Смит и Питард пишут “the rivers”, очевидно, для сохранения ритмичности английского перевода
11. В последней строчке слово “qrš”, созвучное аккадскому “g/quršu” (обозначающему некое помещение), на наш взгляд, стоит перевести английским термином refuge – убежище (ср. ивр. גירש – «гиреш», изгнал).
12. Котар-ва-Хасис, помимо легенды об Акхате, появляется и в других УТ. К примеру, он строит жилища Баала и делает ему оружие в «Цикле о Баале». Основная обитель Котара – Египет, “ḥkpt”, что, возможно, означает «дом Птаха»; его второе жилище – Кафтор (Сaphtor, “kptr”), известный из Библии, и обычно идентифицируемый c Критом. Среди эпитетов, которыми Котар награждён в УТ, можно увидеть вполне читаемое на иврите “hyn d ḥrš ydm” («имеющий искусные руки»)

Источники:

1. Книга Еноха : Ист.-крит. исслед., рус. пер. и объяснение апокриф. кн. Еноха : [1-й вып. апокрифов Ветхого завета] / Соч. свящ. Александра Смирнова. – Казань : тип. Ун-та, 1888. – 489, IV с. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Smirnov/kniga-enoha/#0_13
2. Попов И. Н., Бутырский М. Н., Ткаченко А. А. Влахерны // Православная Энциклопедия под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Электронная версия, 2009. URL: http://www.pravenc.ru/text/ВЛАХЕРНЫ.html
3. Свенцицкая И.С., Трофимова М.К. – Апокрифы древних христиан, М., 1989. URL: https://gnosis.study/library/Гнозис/+%20Не%20только%20о%20гнозисе/RUS/Свенцицкая%20И.С.,%20Трофимова%20М.К.%20-%20Апокрифы%20древних%20христиан.pdf
4. Эпос о Гильгамеше: («О всё видавшем») / Перевод с аккадского И. М. Дьяконова. — М.; Л.: Издательство Академии наук СССР, 1961.— 214 с.: ил.
5. Ameisenowa, Zofja. The Tree of Life in Jewish iconography. Original veröffentlichung in: Journal of the Warburg Institute, 2 (1938), Nr. 4. S. 326-345. URL: https://archiv.ub.uni-heidelberg.de/artdok/4216/
6. Bodi, Daniel. The Double Current and the Tree of Healing in Ezekiel 47:1–12 in Light of Babylonian Iconography and Texts. Die Welt des Orients, Bd. 45, 2015, H. 1: 22–37.
7. Cunchillos Jesús-Luis, Vita Juan-Pablo, Zamora José-Ángel / Informatic applications by Raquel Cervigón. “The Texts of the Ugaritic Data Bank,” Gorgias PressLlc, 2003, ISBN: 9781593332709, 2412 pages.
8. Day John. “Yahweh and the Gods and Goddesses of Canaan.” Sheffield Academic Press; 1 edition, 2002, 290 p.
9. Dever William G., “Did God Have a Wife? Archaeology and Folk Religion in Ancient Israel,” Wm. B. Eerdmans Publishing Co., 2008, 360 pp. – ISBN: 978-0-8028-6394-2.
10. Drews, Robert C. “Canaanites and Philistines.” Journal for the Study of the Old Testament 23 (1998): 39 – 61.
11. Edwards, I. E. S. “A Relief of Qudshu-Astarte-Anath in the Winchester College Collection.” Journal of Near Eastern Studies, vol. 14, no. 1, 1955, pp. 49–51. JSTOR, www.jstor.org/stable/542549. Accessed 2 May 2020.
12. Hestrin, Ruth. “Understanding Asherah—Exploring Semitic Iconography,” Biblical Archaeology Review 17.5 (1991): 50, 52–58.
13. Indrajit Roy Choudhury, Façade of Inanna Temple. URL: https://indroyc.com/2019/07/07/facade-of-inanna-temple/
14. Ilan, David. 1995. Mortuary Practices at Tel Dan in the Middle Bronze Age: A Reflection of Canaanite Society and Ideology, in: S. Campbell – A. Green, The Archaeology of Death in the Ancient Near East, Oxbow Monographs 51, Oxford, 117–139.
15. Iselin, Claire. “Mural painting”. Musée du Louvre. URL: https://collections.louvre.fr/en/ark:/53355/cl010144553
16. Del Olmo Lete, Gregorio, and Joaquin Sanmartin. A Dictionary of the Ugaritic Language in the Alphabetic Tradition. Translated by Wilfred G. E. Watson. Handbook of Oriental Studies, Section I, The Near and Middle East, 67. Leiden: Brill, 2003.2 parts: xliv,1007 pp. – https://kupdf.net/queue/a-dictionary-of-the-ugaritic-language-in-the-alphabetic-tradition-by-gregorio-del-olmo-lete-and-joaqu-iacute-n-san-mart-iacute-n-translated-by-wilfred-g-e-watson_58b9e19be12e89f771add377_pdf?queue_id=-1&x=1589232107&z=NzkuMTgzLjUxLjI1NA==
17. Harris, Rivkah (1991), “Inanna-Ishtar as Paradox and a Coincidence of Opposites” (History of Religions, Vol. 30, No. 3 (Feb., 1991)), pp. 261-278
18. Hestrin, Ruth. “Understanding Asherah—Exploring Semitic Iconography,” Biblical Archaeology Review 17.5 (1991): 50, 52–58.
19. Kaniewski D., Van Campo E., Van Lerberghe K., Boiy T., Vansteenhuyse K., et al. “The Sea Peoples, from Cuneiform Tablets to Carbon Dating.” PloS ONE 6(6), 2011: e20232. doi: 10.1371/journal.pone.0020232.
20. Keel Othmar, Uehlinger Christof. “Gods, Goddesses, and Images of God in Ancient Israel”, Fortress Press, 1998, 484 pages. – ISBN: 978-0800627898. – https://www.academia.edu/10819629/Keel_Othmar_and_Uehlinger_Christoph_G%C3%B6ttinnen_G%C3%B6tter_und_Gottessymbole
21. Leick, Gwendolyn, A Dictionary of Ancient Near Eastern Mythology, New York City, New York: Routledge, 2003, ISBN: 978-1-134-64098-0
22. Martinez, Florentino Garcia. The Dead Sea Scrolls Translated: The Qumran Texts in English. Brill Academic Publishers, 1994. ISBN 9004 10088 1. URL: https://ia801608.us.archive.org/15/items/B-001-001-920/B-001-001-920.pdf
23. Parrot, André. “Cylindre hittite nouvellement acquis (AO 20.138),” Syria 28 (1951): 180–90 (182). URL: https://www.persee.fr/docAsPDF/syria_0039-7946_1951_num_28_3_4689.pdf
24. Parrot, André. “Les peintures du palais de Mari,” Syria 18 (1937): 325–54 (335–46). URL: http://www.jstor.org/stable/4196083
25. Smith, M.S., and W.T. Pitard. “The Ugaritic Baal Cycle “. Volume II. Introduction with Text, Translation and Commentary of KTU/CAT 1.3-1.4. (Vetus Testa-mentum, Supplements, 114). Brill A4cademic Publishers, Leiden-Boston, 2009, 859 pp. ISBN 978-90-04-15348-6. ISSN 0083-5989.8. URL: https://ia601007.us.archive.org/19/items/theugariticbaalcyclevolumeii/The%20Ugaritic%20Baal%20Cycle%20Volume%20II.pdf.
26. Stories from Ancient Canaan. Coogan Michael D., Smith Mark S., ed., Presbyterian Publishing Corp., 2012, 160 p. – ISBN: 9781611641622.
27. Swarup, Paul. The Self-Understanding of the Dead Sea Scrolls Community. An Eternal Planting, A House of Holiness, Bloomsbury Publishing, 2006, 224 p. ISBN: 9780567043849.
28. Williams, Michael. Basics of Ancient Ugaritic: A Concise Grammar, Workbook, and Lexicon (Paperback), Zondervan Academic, 2012, 144 p.
29. Yon, Marguerite. “The City of Ugarit at Tell Ras Shamra.” Eisenbrauns, 2006, ISBN: 978-1-57506-029-3, 200 p.

#Акхат #Баал #Библия #ЖизньВечная #Междуречье #Пророчества #Религии #СвятаяЗемля #Угарит

Рисунок над заголовком: фрагмент чаши (goblet) из крипты (favissa) храма Fosse Temple III. Лахиш, XIII в до н.э. (O. Keel and C. Uehlinger, 1998, Fig. 80)

Страница в последний раз отредактирована 30 ноября 2022 года